Конфликт Европейского союза с X указывает на столкновение интересов ЕС с новой американской практикой цифровой регуляции. Борьба с внешним вмешательством проявилась в неожиданном для ЕС векторе, проиллюстрировав технологическую стагнацию европейского пространства. Отставание ЕС в сетевых технологиях становится дополнительным фактором трансатлантических противоречий. Внутренний конфликт Запада по вопросам онлайн-регуляции показывает, что некогда открытая цифровая превратилась в пространство раскола, пишет Юрий Колотаев, старший преподаватель кафедры европейских исследований СПбГУ.
Последние несколько лет тенденция к конфликту онлайн-платформ и государств наиболее явно проявлялась в отношениях между западным и российским информационными пространствами. Но глобальные противоречия имели последствия и для более широкой картины управления цифровыми сервисами.
Социальные медиа уже давно вышли за рамки простых средств коммуникации, превратившись в мощные инструменты формирования общественного мнения. Международная практика регулирования цифровой среды демонстрирует сложные и постоянно меняющиеся отношения между технологическими гигантами и политическими структурами. Так, в связи с геополитической ситуацией и нарушениями российского законодательства крупные компании, в частности Google и Microsoft, фактически ушли с российского рынка или сохранили минимальный уровень поддержки своих сервисов. Однако цифровая фрагментация распространилась и за рамки привычных разделительных линий. Особенно явные изменения происходят внутри западного сегмента Интернета, где с приходом к власти в США администрации Дональда Трампа намечается разрыв в подходах к цифровому пространству.
Идейные расхождения стран Запада в отношениях с большими онлайн-платформами уходят корнями в середину 2010-х годов. Крупные скандалы в связи с политической агитацией через соцсети, как в случае с предвыборной кампанией Трампа или движением за выход Великобритании из ЕС в 2016 году, показали потенциал соцсетей в продвижении нарративов. Потребность в контроле над информационной средой заставила либеральные силы секьюритизировать вопросы модерации контента. Основные платформы (X, YouTube и так далее), испытывавшие идейное расхождение с политикой Трампа, выбрали вектор на сдерживание консервативной повестки и активизировали деятельность по устранению «недостоверной информации». На этом этапе цифровые платформы совместно с институтами ЕС стремились разработать систему «мягкого» управления. Она подразумевала добровольные обязательства платформ фильтровать фейковые сообщения и стремиться к прозрачности алгоритмов подбора контента.
Однако с конца 2010-х годов, по мере развития дискуссии о политическом статусе социальных сетей, влияние социальных платформ стало рассматриваться не как внутренняя проблема, а как вопрос национальной безопасности. На это повлияла неутихающая дискуссия о внешнем вмешательстве в электоральные процессы западных стран. Основные обвинения адресовались России, несмотря на отсутствие каких-либо прямых доказательств. Позже Китай и Иран также оказались среди стран, которым приписывалась «внешняя онлайн-дезинформация». Пандемия COVID-19, повлиявшая как на цифровизацию, так и на рост ложных сведений в Интернете, лишь усилила эту тенденцию.
Читать подробнее на сайте международного дискуссиоонного клуба «Валдай»